Начну с конца. С того, что Алла мечтает о дне, когда выпишется из больницы, сможет вернуться в рутину дней, не зависеть от лекарств, процедур, больничного режима, сможет ходить… Вновь стать хозяйкой своего дома, мамой, бабушкой на полную ставку, дочерью, сестрой. Вновь готовить для внуков их любимые лакомства. Проводить время с мужем.


Алла и Иосиф Рожанские

Кто не мечтает об этом… А ведь прошло больше семи месяцев с того дня, как Алла оказалась в больнице, и вот уже сколько времени больничные стены заменяют ей дом. Можно представить, как остро Алле хочется домой.

Впрочем, о каком доме ей сейчас мечтать?

Дом Аллы уже десятки лет находится на крайнем севере страны, в галилейском городе Кирьят-Шмона. Пока никто не знает, когда этот опустевший, постоянно обстреливаемый город, вновь оживет! И вернутся в свои дома жители, откроются кафе и магазины, детские сады и школы, вновь зазвучит детский смех…

Но вернемся к 7 октября 2023 года. Дате, которая вписалась черным клеймом в коллективную память израильтян на много лет. Именно тогда Алла Рожанская оказалась в больнице.

…

Так уж сложилась судьба Аллы Рожанской… Живет она на крайнем севере, а половинка сердца ее всегда на юге страны, в маленьком кибуце Холит, неподалеку от сектора Газа.


фото: Авиад Башари, "Википедия"

Там поселилась ее дочь. Анат отучилась в университете Беэр-Шевы, она химик по образованию, вышла замуж за Михаэля, специалиста в области высоких технологий. В молодой семье растут три дочки и маленький сын.


Алла с внуками в кибуце Холит

И девять лет назад, когда Холит стал расширяться, семья Анат переехала туда.

Алла рассказывает, что там чудесные пейзажи, красивая природа, все для жизни. Только жизни там теперь нет…

Итак, октябрь, еврейские осенние праздники. Алла и Иосиф Рожанские привыкли встречать их вместе с детьми. Для Аллы автомобильный маршрут север-юг, Кирьят-Шмона – кибуц Холит, давно стал близким и привычным. Так было и в октябре.

Но Алле не хотелось оставлять дома одной свою маму, пожилую женщину, и она уговорила ее ехать вместе. Да, дорога больше трех часов в один конец, но вдвоем время летит быстрее.

Несколько дней Алла готовила вкусные вещи. Сырники, голубцы, разные соленья – все, что любят дети и внуки. И в пятницу, 6 октября, обе женщины отправились в путь…

Это был прекрасный осенний вечер. Уже не слишком жаркий, к тому же праздничный. А в семье Анат соблюдают традиции. И наступил праздник Симхат-Тора, радостный праздник дарования Торы. И следующий день обещал быть прекрасным. Суббота, выходной, никуда не надо спешить. Полная идиллия, говорит Алла.

Он наступил, этот день. 7 октября. Теперь его можно назвать коротко: "А завтра была война…"

В кибуц Холит она пришла с рассветом. Утро успело начаться обыденно. Супруги Рожанские привыкли рано вставать и уже в половине седьмого были на ногах.  Йосиф по традиции отправился на пробежку вокруг кибуца, а Алла хозяйничала на кухне, чтобы к пробуждению дочери и внуков был готов завтрак. Как всегда, когда в доме гостит заботливая бабушка и мать.

Наша беседа с Аллой Рожанской была длинной и непростой. И как иначе, если мы говорили о самом страшном дне в судьбе нашей страны. Весь наш разговор Алла страдала от сильной боли в ноге, но она не хотела принимать обезболивающее раньше назначенного для себя времени. Такая сильная женщина…
_______________________________________

- Все начиналось как обычно. Потому что мы действительно встаем рано – и в будни, и в праздники. Муж пошел гулять в шесть утра. А я отправилась на кухню. Я стараюсь готовить завтрак до того, как дети проснутся.

Но все планы на светлое утро изменились в один момент… Вдруг мы услышали сильные взрывы. И сирены. Дети привыкли к обстрелам. Все три внучки перешли в спальню родителей, она же герметизированная комната – "мамад". Кибуцные домики маленькие, поэтому приходится совмещать.

Буквально накануне дочь с мужем купили новую двуспальную кровать. Она кажется такой огромной, и на ней помещаются все дети с родителями. Рядом на пол дочь успела положить небольшой матрас, чтобы было дополнительное место. Нас ведь в маленьком "мамаде" – 8 человек. Четверо взрослых и четверо детей.

Дети сразу устроились и занялись играми. Я как раз накануне подарила старшей внучке "таблет", и она ждала отца из Парижа, чтобы он наладил его.

Итак, на плате греется заранее приготовленная еда. Я готовлю детям завтрак, муж на прогулке. И тут сирена!

Анат быстро все организовала. Я даже во время сирены продолжала спокойно стоять на кухне. Телевизора у детей нет, в выходные они не пользуются мобильниками и "таблетами". Но в таких ситуациях детям разрешается брать их с собой в герметизированную комнату.

Мне всегда казалось, что кибуц – это особое место, здесь дети могут свободно перемещаться, они ходят самостоятельно в гости друг к другу, даже четырехлетний малыш, ибо это закрытое место жительства, въездные ворота защищены кодом. Это дает чувство безопасности. Но 7 октября показало, что оно было призрачным.

На мое счастье, муж не успел далеко уйти и, услышав сирены, сразу вернулся домой. Отключилось электричество. Но моя голова пока была занята другим. Я думала, чем накормить детей.

В общем, было на часах, думаю, 6.35, когда террористы вошли в кибуц. Не было света, мы не обратили внимания на точное время. В кибуц они ухитрились ворваться с разных сторон.

Дочь прибежала и позвала меня срочно в "мамад". И все, что я успела взять с собой, это шоколадные палочки, и сырники. Четыре бутылочки воды. Это все, что было с собой у нас. Впрочем, нам было совсем не до еды. Поел только малыш. Девочки от страха не хотели ничего…

Как развивались события дальше?.. Я не все помню, понимаю, что ранения сделали свое дело, и есть какие-то моменты, которые хуже запомнились мне. Но точно помню, как дочь сказала срочно всем зайти в герметизированную комнату. И началась наша эпопея.

Все что происходило, казалось совершенно нереальным, словно это происходит не с нами. Мы находимся в "мамаде". Все закрыто, мы не видим ничего. Вдруг кто-то захотел в туалет, и пришлось выйти из комнаты. И я увидела, что дома рядом с нашим домом горят дома! Мы бросились с дочерью туда, где пожар. Не было другой мысли, не могло быть иначе, нужно помочь, нужно спасать…

Анат побежала в соседний дом, я пыталась бороться с огнем ведрами, но случилось чудо, поменялось направление ветра, огонь не перебросился дальше на дома, а практически затих. Рассказывать это долго, но происходило все в считанные минуты. Из горящего дома люди успели перебежать к соседям, а к нам завели их большую черную собаку.

Я настояла, чтобы мы с Анат приняли душ. Это сейчас звучит почти фантастически в такой ситуации. Но мы обе пахли гарью пожара, и очень хотелось смыть этот тяжелый запах. Конечно, это было невероятно рискованно. И здесь тоже случилось чудо. Мы успели. Помыться, закрыть все жалюзи на окнах, отодвинуть диваны, зайти в герметизированную комнату и закрыть ее.

В салоне квартиры оставалась лишь большая соседская собака. Мы никак не могли ее взять в герметизированную комнату. Нас там было восемь человек и собака моих детей…

И вот мы ввосьмером в этой комнате. На полу сидит дочь с маленьким сыном, Я вижу, как она напугана. Дрожит, держит ребенка и дрожит. Когда я удивилась, я-то думала что за годы жизни в приграничном кибуце Анат привыкла к местной специфике, моя дочь ответила, что такого никогда не было…

И вот еще прошло некоторое время. Мы слышим стрельбу рядом с домом. Становится все страшнее и страшнее. Мы даем детям наушники, включаем им мультфильмы. Я помню, что это был мультфильм "Маша и медверь". Но старшие девочки напуганы, они не могут сосредоточиться ни на чем. А малыш еще слишком мал, чтобы понимать, что происходит.

Мы сидим каждый в своем углу, а моя дочь сидит на полу и вдруг складывает пальцы так, что получается сердечко, и она посылает его старшей дочке. Та – младшей сестричке... А потом все подхватывают идею, и вот уже наша крошечная комнатка, в сердечках, в ауре любви друг к другу… Все это происходит в абсолютной тишине.

А у меня текут слезы, и моя мама плачет, очень страшно и очень трогательно это было…

Мы слышим сильную стрельбу. И переписываемся с друзьями. У моей приятельницы дочь живет в Сдероте, она рассказывает о том, что знает, я делюсь тем, что происходит у нас.

Потом нет интернета, потом он вновь появляется, и вновь нет электричества…

Когда Анат спасала соседскую женщину из огня, соседи ей сказали, что ручку укрытия надо держать вверх. И это очень важно. Зятя моего не было в стране, а без него подобные нюансы мы не знали…

В районе двух часов дня мы слышим, что кто-то ломится во входную дверь. Она стеклянная, и сломать ее оказалось нетрудно. Но мы уже знаем, что нужно делать с ручкой двери "мамада". И мы решили с мужем, что будем ее держать всеми силами.

В это время я прошу дочь отодвинуться от двери, она сидела рядом с ней. И дочь с малышом пересаживается на матрас, который мы положили на пол. Я думаю, что это спасло им жизнь. Старшая внучка от страха залезает под кровать. К ней под кровать забирается перепуганная собака моих детей. Большая смешанная овчарка.

И вот Шаничка под кроватью вместе с собакой. И собака понимающе не лает! Они лежат в обнимку. Моя мама и две младшие внучки лежат на диване. Девочки пытаются отвлечься и все-таки смотрят "Машу и медведя" в наушниках.

Когда стали ломать дверь, наш малыш начал сильно кричать, он чувствовал, что мама дрожит. И ничего не помогает, его гладят, поят водичкой. Он не успокаивается. Мы с мужем держим ручку двери. В общем, невероятная ситуация.

И буквально через минуту террористы около двери в нашу комнату. Им не надо было нас долго искать, они пришли на крики ребенка. Видимо, у них была цель врываться в дома с детьми и угонять их в Газу, больше должен быть резонанс! А в квартире дочки весь холодильник в фото-магнитах,  а на фотографиях дети.

До этого они прострелили все закрытые двери, в туалет, в ванную комнату, их было несколько человек.

Они убили соседскую собаку, которая была у нас в салоне.

Когда мой зять вернулся домой после этой бойни, тело ее он нашел в своем кабинете, на сумке с документами, деньгами, его ключами от машины, все было в крови. Мы можем только предположить, что террористы побрезговали брать эти вещи. Они ведь не только убивали, насиловали, истязали, они и грабили. Так что можно сказать, что ценой жизни этой собаки все сохранилось в целости и сохранности. Они не взяли ничего.

В других домах было все разворовано.

И вот они подходят к нашей двери, дергают ручку, и понимают, что она закрыта, ее кто-то держит. Они больше не пытаются ее открыть. А начинают стрельбу по двери. Почему, до сих пор не пойму, стреляют очень низко, на уровне детского роста.

Вся дверь в дырах. Я в ужасе. Я ведь думала, что дверь герметизированной комнаты непробиваемая, а она легко простреливается. Эти двери для герметизированных комнат эффективны только когда рядом падает снаряд. А  если в упор приставить к ней автомат, то ничего не поможет, а если при этом использовать гранату, то дыры получаются большие.

Итак, они стреляют очень низко… У меня не было секунд размышлять. Я разворачиваюсь от двери к комнате и изо всех сил, которые были, сбрасываю маму и одну из внучек с кровати на пол. А третья внучка… ее я не успеваю сбросить.

Я не видела, что мой муж ранен, я не слышала взрыв гранаты за дверью, ибо сама уже была тяжело ранена и сразу потеряла много крови.

Я видела, словно в замедленной съемке как в меня входит одна из пуль. Все мои ранения со спины, именно потому, что я повернулась спиной к двери.

Когда я очнулась, то не сразу поняла, что происходит, и я вижу, что внучки нет на кровати, значит, она жива. Вижу свою изуродованную ногу, она кровоточит и буквально отслаивается. Из каких-то последних сил я переворачиваюсь на спину, еще не зная, что я ранена не только в ногу несколькими пулями, но и в ягодицы. Возможно, этим я спасла себе жизнь, потому что телом придавила раны, и они не так кровоточили.

Ощущение было такое, словно половины ноги больше не существует. Множество ран. Наверное, меня спасло, что я стояла спиной к двери, когда получила ранения.

Я еще не знала, что муж тоже ранен. Я лежу, пытаюсь повернуть голову и вижу: дети сидят на полу, вижу только их глаза. Моя первая мысль была о маленькой Офик, которую я не успела сбросить с кровати. Увидела ее личико и поняла: она жива!

Было ли мне страшно? Нет! Мне не было страшно, потому что мы были все вместе. Когда Анат ушла, во время пожара, ушла в соседние дома, мне было страшно что я потеряла ее из вида. А когда мы все вместе, это совсем другое дело.

Я видела глаза направленные на меня, моей мамы, моей дочки, внучек… Значит, все живы!!!

Периодически я теряла сознание, и оно возвращалось ко мне…

Офик была жива, но ранена. Мой муж тоже, и очень тяжело. А тишина в комнате была абсолютная. Думаю, это и спасло нам жизнь.

Террористы пытались взорвать дверь гранатой, граната сломала ручку, сделала дыры, но тут случилось чудо! Металлические стержни от взрыва напрочь вошли в пазы, и дверь заклинилась. Понимаете?

Итак, одна из внучек под кроватью с собакой, раненая Офик на полу потеряла сознание. И все остальные тоже сидят или лежат на полу. На кровати в крови только я.

И что, по-вашему, делают эти скоты, они смотрят в комнату через простреленные дыры. И кричат по-английски: откройте двери, мы поможем вашим детям!

Но видят они только меня одну. И это тоже спасает нас. Потому что в комнате так расположена мебель, что стена заслоняет большинство пространства. И видна только кровать. А на кровати лежу я, не шевелюсь. И они принимают меня за мертвую.

Кондиционер выключен, очень жарко. Тишина, что называется, мертвая.

Что решили террористы, я не знаю… Но тут происходит вот что. Соседка, которые выбежала из горящего дома, перешла в другой дом, там жила ее подруга, молодая женщина с двумя маленькими детьми, четыре месяца и четыре года.

Ее муж в этот день был в отъезде. А дома было оружие, и муж по телефону объяснил ей, как его зарядить. Когда два террориста ворвались в дом, она успела застрелить одного. Но второй убил ее.

Они нашли спрятавшуюся соседку и заставили ее подойти к нашему дому и кричать, чтобы мы открыли дверь. А мы все не шевелимся в этой нашей пробитой пулями комнате. Как и раньше. Слышим: кто-то кричит, на иврите. Анат решила, что это телефонная запись, и мы не открыли дверь. Что также нас спасло.
_______________________________________

Тут я сделаю отступление в рассказе Аллы Рожанской.

В первые дни после бойни по телевизору рассказывали историю молодой женщины, которая чудом спаслась от плена, буквально в последнюю минуту. Уже на территории Газы террористы отпустили ее с детьми домой. Просто без всяких условий, взяли и отпустили. Говорят, что это снимал оператор арабского канала "Аль-Джазира", чтобы продемонстрировать таким образом гуманность ХАМАСа.

Авиталь, молодая хрупкая женщина, и была соседка детей Аллы, от которой террористы требовали стучать в двери, чтобы ей открыли. Сперва они ворвались в ее дом, там она пряталась в шкафу. Убили соседа, дом которого горел, и он нашел приют в доме Авиталь. Ее вытащили из шкафа и заставили идти с ними. А мама деток Ади защищала свой дом от вооруженных бандитов, но сама погибла.

Авиталь, лучшая подруга Ади, с ее  детьми была угнана в Газу и отпущена обратно. Спустя несколько дней она рассказывала это, дрожала и плакала, вспоминала, как шла по пескам, неся на руках четырехмесячного младенца, сына подруги, а рядом шел раненый четырехлетний мальчик, который держался из последних сил. Дети, которые в одно мгновенье остались без мамы…Но об этом еще никто не знал.

А мы продолжаем истории семьи Аллы Рожанской.
_________________________________________

- Так мы лежали, я притворялась мертвой, дверь мы не открыли ни на какие призывы. Потом стрельба, потом вновь тишина. Мы не знаем ничего о том, что происходит вокруг. Когда мне становилось легче, я переписывалась по "Вотсапу" с сотрудниками. И когда мой начальник из далекого севера страны написал, что к нам идет подмога, я ему поверила. Позже он сказал, что просто придумал это, хотел поддержать.

Но так совпало, что именно в это время появились резервисты! Пришли нас спасать, с тяжелыми боями, один из ребят погиб, несколько было ранено. Я пыталась найти потом всех, сказать им спасибо! Все слова благодарности, которые у меня в душе.

Их было человек десять, тех, кто спасал нас. Был настоящий бой, затем на земле были найдены порядка двадцати тел хамасников. Думаю, были среди них и те, которые вломились к нам в дом.

Но, к сожалению, я знаю, что больше половины террористов сумело убежать, так что на свободе полно бандитов.

Все что происходило дальше, было уже ближе к вечеру. К нам в окно стучат. И просят его открыть. На иврите. Но мы уже никому не верим, как знать, что это не по приказу террористов кто-то стучит?

Как они убедили Анат открыть дверь, я не помню, я была в забытьи, а когда пришла в себя, то увидела, как ребята залезают в окно. И самое первое, что я вижу, как один из них берет маленькую Офик, нашу раненую девочку, и он так прижимает ее к сердцу, что я понимаю – это наши!

Я не могла сразу понять, почему солдаты – такие взрослые мужчины, а не мальчишки 18-20 лет. Не знала тогда, что это резервисты.

Я вообще решила, что мне это все снится. Да, те часы нашего спасения трудно передать словами. Впрочем, как и весь тот невероятный день.

Первой вынесли из квартиры через окно нашу Офик, потом с носилками пришли за мной.  Я еще нашла силы пошутить, сказала ребятам, что им меня не поднять. Они рассмеялись, и сказали, что по сто килограмм амуниции носят за спиной.

В общем, меня тоже выносят через окно. Кладут под дерево и перевязывают раненую ногу жгутом. Раны были глубокие – и в ягодицах, и в ноге. И когда, наконец, я оказалась в больнице, мое состояние в тот день оценивали как критическое. Колоссальная потеря крови. Много часов без медицинской помощи… Меня ранили в районе двух часов дня, и только в шесть часов вечера пришло спасение. Так это было.

Две пули в ноге, вся нога покалечена, нет кусков мяса с внутренней стороны, а с внешней стороны еще одна пуля высекает кусок ноги, на уровне колена и выше.

Проверяя ногу, врачи думали, что надо будет ее ампутировать, как отняли ногу мужу. У него не было вариантов. А в моем случае медики решили попробовать спасти. И они спасли мою ногу! Но чувствительность в ней не вернулась. Пальцы не двигаются. И циркуляция лимфы нарушена.

Но в ту черную субботу ребята меня положили в машину и девочка–солдатка, которая была с ними, не давала мне закрыть глаза. Боялась не довезти живой… Это я помню. Так мы доехали до какого-то перекрестка. В ожидании вертолета мне ставили капельницы. Сколько времени это все длилось, я не помню. Мне казалось, что вечность. Забегая вперед, хочу выразить огромную благодарность всем, кто принимал участие в нашем спасении. Разве мои чувства можно выразить словами?



И вдруг, о чудо, я увидела рядом внучку Офик, она была завернута, как мне тогда показалось, в какой-то алюминий. Ее положили рядом со мной, и мы взлетели на вертолете. Потом я узнала, что сначала мы полетели в беэр-шевскую больницу "Сорока". Но она была переполнена. Тогда наш вертолет развернулся и взял курс на "Асаф ха-рофе".

Что же я помню… Иногда я теряю сознание, а когда оно возвращается, то хочу дотянуться до внучки, но она лежит под капельницей в забытьи…

Что я помню еще… Ребята смотрят в окно, на них зеленые очки, мы летим в темноте, и вокруг что-то светится. Потом нас посадили на какую-то площадку, и я вижу звезды. А потом ничего не вижу… И вдруг вокруг какие-то яркие квадратики, красные, оранжевые, желтые, они крутятся. Возможно, я видела операционную перед тем, как мне сделали наркоз. Потому что потом я уже оказалась на операционном столе. А внучка в другой операционной. Больше я не помню ничего…

Мне пришлось перенести немало операций. Порядка десяти. Операции хирургические, вынимали осколки. Потом пластические операции, брали кожу со здоровых мест и пересаживали на раны.

В больнице "Асаф ха-рофе" я была 40 дней. К сожалению, состояние здоровья мое все еще не простое. Из-за ранений случился тромб, что, конечно, очень опасно. И неделю я была в реанимации. Тяжело прихожу в себя уже много месяцев.

Сперва в "Асаф ха-рофе", а затем в "Ихилове".

И представьте себе, что в те первые дни, рядом со мной реабилитировался террорист-хамасник, которому сделали операцию. Как нашим медсестрам и врачам трудно было заниматься им, не передать словами, но у них не было выхода.

А однажды ко мне пришла медсестра и сказала, что надо сделать переливание крови. Я ответила, что я – против. И объяснила, почему. Я сказала, что этот пакет крови может спасти жизнь еще одному нашему солдату. Она меня тогда обняла, и мы обе расплакались. Мне объяснили, что в больнице хватает крови для всех гражданских лиц и для военнослужащих. И рассказали сколько людей ждут часами только для того, чтобы сдать кровь…

Когда я прибыла в больницу на вертолете, и меня сразу завезли в операционную, они не знали ни моего имени, ничего обо мне. В первую очередь спасают людей, и это самое главное.

А меня в это время ищут родные… И вот уже после операции медики подошли к внучке, так как было известно, что нас привезли вместе, но о нашем родстве никто не знал. Офик пришла в себя, и тогда к ней подходят с моими серьгами и цепочкой и показывают ей. Спрашивают девочку, знакома ли она с женщиной, на которой были эти цепочка и серьги. Офик узнает мои украшения и начинает плакать в страхе, что я умерла и приговаривать: "Сафта мета!"

Когда ее успокоили и сказали, что я жива, она успокоилась, рассказала про нас, назвать свое имя, мое имя. Где-то в пять утра появилось объявление с нашими данными на сайте поиска родственников.

А меня весь вечер и ночь ищут! Моя дочь, мой брат, двоюродная сестра… Они даже не знают, жива я или нет…И только утром они получают сообщение о моем состоянии и о том, где я госпитализирована.

Дочь моя с детьми, моей мамой и всеми жителями кибуца Холит в ту же ночь была эвакуирована  в кибуц Эйн-Геди.

Почти у всех наших были легкие ранения. У внучки Гефен в ногу, у моей дочери в руку, у маленького внука три осколка поцарапали грудь. Невредимыми остались только моя мама и старшая внучка Шани.

Когда Анат узнаёт, где я и что со мной, она рано утром едет в больницу. В это время мой брат едет из Кирьят-Шмоны искать меня по всем больницам центра и юга, еще не зная, где я.

Зять за границей узнает, что произошло. Он из Парижа срочно добирается домой через Италию.

Сутки моя маленькая внучка была в больнице одна. Она на одном этаже, я на другом. Но целый день ей все носили подарки, и поддерживали Офик все вокруг! Потом ее находят родные, потом приезжает Миша, ее отец, и он все время с ней, не отходит от нее.

Моего тяжелораненого мужа 7 октября посадили на другой вертолет вместе с раненым солдатом и отвезли в больницу "Ихилов". К сожалению, в его случае пришлось ампутировать ногу. Спасти ее было невозможно, слишком поздно… После операции его перевели в реабилитационный центр.

Моя двоюродная сестра, которая живет в Италии, срочно прилетает и сидит около кровати моего мужа, все время с ним рядом. Сейчас он уже выписан, находится со всей семьей в Беерот-Ицхак, ждет имплантации ноги.

Вот такая история нашей семьи на фоне событий 7 октября 2023.
____________________________________________

Алла Рожанская все еще в больнице, лечение продолжается… Но мечтать можно и там. Я спросила Аллу, есть ли по ее мнению шанс, что дети вернутся в Холит.

И услышала в ответ:

- Я надеюсь, что граница будет отодвинута и в южных кибуцах станет более безопасно. Там замечательные, очень красивые места. Не думаю, что ХАМАС должен получить такой подарок как наш отказ вернуться домой. И я мечтаю о дне, когда вернусь на свой север, в Кирьят-Шмону. Нам, конечно, будетне просто, мы живем на втором этаже, у обоих теперь проблемы с ногами. Но, думаю, это все решаемо. Главное быть дома, в родном городе. Там хранится память об очень дорогих мне людях.



Алла Рожанская – сильный человек и интересный собеседник. Ей важно, чтобы в мире знали о трагедии, которая произошла на юге нашей страны, в частности, в маленьком кибуце Холит, где живет ее дочь.

*                 *                 *

Два послесловия к этому рассказу.

Холит — кибуц в регионе Хевель-Шалом на юго-западе Израиля, в региональном совете Эшколь. В 2021 году его население составляло 203 человека.

Кибуц был основан в 1978 году недалеко от Ямита на Синайском полуострове. Однако в результате мирного договора между Израилем и Египтом в 1979 году пришлось вывезти с Синая все поселения. В 1982 году кибуц был воссоздан на новом месте.

Туда были включены новые молодые семьи, пустующие дома заполнились. В 2021 году завершено строительство нового микрорайона из 12 домов.

7 октября 2023 года на праздник Симхат-Тора боевики террористической группировки ХАМАС вторглись в кибуц и устроили резню, как и в других населенных пунктах на юге.


фото: кибуц Холит

Арабские каратели переходили от дома к дому, убив 13 жителей кибуца и ранив многих других.



Некоторые из убитых были членами одной семьи. Террористы несли смерть всем подряд. 15-летний подросток был ранен, а оба его родителя были убиты. 90-летний Моше Ридлер выжил в Холокосте и был убит в своем родном кибуце от рук исламистских террористов.



33-летняя гражданка Канады Ади Виталь-Каплун была застрелена на глазах маленьких сыновей. Также убиты двое иностранных рабочих.


фото: кибуц Холит

Жители в течение многих часов сидели запертыми в герметичных комнатах без электричества и воды. Во время спасательной операции силы ЦАХАЛа обнаружили маленькую девочку, прятавшуюся в чулане, оба ее родителя были убиты.

Среди убитых оказался Хаим Кацман — борец за мир, доктор философии, работавший координатором израильско-палестинской исследовательской группы.


фото: кибуц Холит

Кибуц сильно разрушен. После резни он стал кибуцом-призраком – очень много домов было сожжено.

И все же я хотела бы завершить этот материал добрыми строками. Я вспомнила о сырниках, которые приготовила Алла своим внукам –единственное, что она успела взять в герметизированную комнату. И попросила у Аллы рецепт. Пусть же он окажется мостиком в мирную жизнь, к тем светлым дням, которые нам всем так нужны…

Пачка творога "Тнува". Можно другой творог, 250 грамм. Размять вилкой. 1 яйцо. ½ столовой ложки сахара. Добавляю ложку муки. По необходимости добавляю муку, но не более 2,5 столовых ложек. Потом готовлю однородную массу. Высыпаю муку на доску. Делаю из полученной массы "колбаски", которые нарезаю. Обмакиваю в муке, но совсем немного. Если много, стряхнуть.

Провожу по ним вилкой, получается решеточка. Жарю на сковородке с обеих сторон. Рецепт самый простой. Но секрет в том, что они у меня пухлые. Чем они толще, тем меньше муки кладешь в сырники, и тогда у них больше чувствуется вкус творога. Наверх – сметана, варенье, фрукты. Я придумываю разные украшения, и дети это очень любят. Особенно когда есть клубника.

Конечно, когда я их взяла с собой в "мамад", нам было не до изысков. Да и не до еды вообще.

А я в завершение хочу от всей души пожелать Алле и Иосифу Рожанским, их дочери, зятю и внукам благополучия. И тех дней, когда они будут вместе.



И вновь будут теплыми стены родного дома, и вернется уют, а на столе будут теплые сырники со сметаной и фруктами по бабушкиному рецепту, которые так любят дети…